Личные дела с мест работы и поиск польских корней

        Читала я на форуме интересную историю мужчины, который специально выбрался в тур по поиску национальности то ли отца, то ли дела в Сибирь. Его родственник работал на крупном заводе в Томской области. Мужчина знал точно из рассказов самого деда/отца, что тот при приеме на работу записал себя поляком. Его родственник везде записывал себя поляком, делал на этом акцент, гордился своим происхождением. Но вот, как это обычно водится, никакие документы в семейном архиве не сохранились.

         Почему мужчина выбрал столь непростой путь и поехал прямиком на завод – история умалчивает. Можно ведь было проверить другие фонды, раз предок имел обыкновение везде себя поляком записывать. Путь к заводскому архиву был непростой: личные дела заводчан были в архиве, в который мужчину пускать не хотели. И помогать никто также не рвался. Не знаю, где в истории правда, а где ложь, поскольку на форумах большинство историй носит очень субъективный характер, но в итоге мужчина попал в архив.  Его интересовала личная карточка работника Т-2, время послевоенное.

         Поляком своего родственника мужчина нашел. Но мне интересно в этой истории другое: когда есть смысл искать в архивах вот эти самые формы Т-2 советского времени и почему в случае мужчины это действительно имело смысл. С концом СССР пункт «Национальность» из формы был упразднен.

         В этом случае главным является исторический контекст. Кто внимательно читал историю, заметил, что заводчанин работал в Томской области. Это Сибирь, регион, куда массово ссылали поляков. Ссыльные поляки в семье говорили по-польски, своих детей воспитывали как поляков, сохраняя польскую культуру, религию и традиции. Потому что в данном случае мы имеем дело с поляками по крови, не этническими, не Полонией за границей, не полонизированными католиками. У меня был на занятиях мужчина, бабка которого родилась в Иркутске в семье ссыльных поляков после восстания 1863-1864 гг. Он рассказывал, что бабка говорила только по-польски и русской речи он от нее не слышал.

         Судите сами, могли поляки по крови воспитать своих детей в мысли, что их национальность не приоритетная, ее стыдно упоминать? Конечно, нет. Не зря в Томске и Иркутске есть польские дома и польская диаспора.

         Поэтому даже в суровое послевоенное время в Сибири потомки ссыльных поляков с гордостью записывали себя в документах поляками. В том числе при приеме на работу. Оговорюсь, что речь больше о работниках физического труда, поскольку студенты ВУЗов, карьеристы и люди, достигшие высокого социального положения, были вынуждены считаться с тем, что есть приоритетные национальности и не приоритетные. Думаю, тут приходилось размениваться.

         Замечу, что в послевоенной Беларуси такая ситуация не была распространенной даже среди рабочих, поскольку исторический контекст был сложнее. Если предки после войны (особенно после 50-х годов) при приеме на работу заполняли форму Т-2, они, скорее всего, записались белорусами.

         В Сибири на запись «поляк» смотрели проще опять же в силу местного исторического контекста.

         Если задали себе вопрос, а стоит ли разыскивать по архивам личные карточки родственников, работавших в период БССР, ответ зависит от цели поиска. Для генеалогического исследования годится любой фонд, потенциально содержащий информацию о предках. Для поиска национальности на территории Беларуси фонд явно не станет стопроцентным попаданием, поскольку здравомыслящие люди в те времена при приеме на работу указывали себя белорусами.

         Личные дела сотрудников долгие годы в Польше лишь изредка  квалифицировались как архивные материалы – они хранились у работодателей в течение 50 лет, тем самым давая работнику возможность доступа к ним во время и вскоре после окончания профессиональной деятельности, для оформления пенсии или пенсии по инвалидности.

         В польских архивах актуальна разбивка личных дел на три временные группы: дела, созданные до 1951 г. с 1951-1967 гг. и с 1967 г. до наших дней. В первую группу входят дела с оригинальными документами, самые старые и потому самые интересные. Первая группа –  это архивные материалы и они будут храниться вечно, из следующих двух групп архивариус сделает очень строгий выбор, оставит дела людей, важных для региона, самого предприятия или уженда.

         Также установлены подробные критерии отбора лиц, чьи личные дела рекомендуются к включению в фонды государственных архивов. Это следующие категории сотрудников:

 

         Далее среди прочих упоминаются:

работники предприятий, куда нанимали сотрудников на основании решений властей правосудия или после отбытия наказания в виде тюремного заключения;

 

         Итак, если ваш предок попал в одну из этих категорий, большая вероятность, что получится найти его личное дело в фондах государственных архивов.

          Полезно для поиска обратить внимание, что государственные архивы принимают на хранение личные дела с 50-илетней «задержкой», которая вытекает из положений закона. По этой причине на данный момент самые молодые документы будут датироваться концом 1960-х – началом 70-х годов.